Идея «конца человеческой исключительности», обсуждаемая сегодня в гуманитарных науках, в XXI в. стала отправной точкой в обсуждении того образа мира, в котором человек оказался в своем качестве субъекта истории. В наше статье мы проанализируем принципы деконструкции универсалистского понимания истории (на примерах идей
П. Рикёра и Л. Альтюссера) и обратимся к трем важным обстоятельствам современной исторической ситуации, которые обусловливают актуальный образ человека. Эти три обстоятельства — феномен новой этики, военные конфликты низкой интенсивности и концепция антропоцена — позволят нам сделать вывод о характеристическом свойстве современного субъекта истории и продемонстрировать ту концептуальную альтернативу,
которая выстраивается по отношению к классическим телеологическим, а значит и историцистским представлениям о человеческой истории. Из рассмотренных нами конфликтных обстоятельств, в которых существует современный субъект истории, следует, что ближайшим образом мы можем описать человека как процесс, а не сущность, как самость,
а не чтойность, как длительность, а не определенность. Власть человека-творца, человекапроизводителя над временем и пространством приближает нас к идее о том, что современная история в качестве своего субъекта требует уже не человека, а Бога. С тоски зрения современных эволюционных концепций, в частности, концепции культурной эволюции, человеческая история, вписанная в универсальный эволюционный процесс, утрачивается
и свою телеологию. Однако это обстоятельство парадоксальным образом оборачивается тем, что человек в истории выстраивает собственную теологию, приобретая свойства незавершенного, безымянного божества.