В статье рассматривается проблема, которая долгое время является предметом дискуссий среди специалистов: какова правовая природа норм, создаваемых в процессе унификации. Существует несколько точек зрения по этому вопросу. Названные нормы либо объявляют составной частью международного права, либо рассматривают лишь как модель для национального законодательства, а подчас трактуют соглашения по унификации как комплексный механизм, содержащий нормы международного и национального права.
Между тем наиболее распространена точка зрения о внутригосударственной природе унифицированных норм. Согласно этой концепции, созданные в результате унификации нормы после их трансформации в национальное право становятся составной частью правовых систем стран–участниц конвенции. При этом унифицированные нормы не сливаются с другими внутригосударственными нормами, а представляют собой особого рода нормы, составляющие специальный раздел национального права.
Однако подобный подход противоречит как качественным характеристикам анализируемых норм, однозначно указывающим на их международно-правовую природу, так и прямым указаниям, содержащимся в самих конвенциях по унификации. Во многие международные конвенции (Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., Конвенция о представительстве при международной купле-продаже товаров 1983 г., Конвенция о международных простых и переводных векселях 1988 г., Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге 1988 г., Конвенция УНИДРУА о международном факторинге 1988 г. и др. ) включено правило, согласно которому: «При толковании настоящей конвенции надлежит учитывать ее международный характер и необходимость содействовать достижению единообразия в ее применении и соблюдению добросовестности в международной торговле» (выделено нами – С.Б.).
Следует различать два принципиально различных механизма договорной унификации – прямую и косвенную унификацию. В первом случае в международном соглашении формулируются готовые к применению правовые нормы, специально предназначенные для регулирования отношений в сфере действия национального правопорядка. Такие нормы всегда являются самоисполнимыми, т.е. не требуют какой-либо расшифровки или уточнения их текста в национальном законодательстве и предназначены для того, чтобы заменить применительно к определенному кругу отношений нормы национального права.
Во втором случае в международном договоре в самом общем виде определяется содержание унифицируемой нормы и предусматривается, что государства–участники договора сформулируют эту норму в своем национальном законодательстве самостоятельно с соблюдением условий, обозначенных в договоре.
Возможность двух разных способов унификации объясняет существующие среди специалистов разногласия в определении сущности этого процесса. По мнению одних авторов, при унификации создается единая унифицированная норма (т.е. одна норма), другие же считают, что унификация – это создание единообразных норм (т.е. нескольких сходных норм). Однако получается, что никакого противоречия нет – унификация может происходить как в той, так и в другой форме. При косвенной унификации создается несколько единообразных норм внутригосударственного права, в то время как при прямой унификации возникает единая, но международная норма.
Для выполнения своих обязательств по международному договору, содержащему самоисполнимые нормы (т.е. по договору о прямой унификации), государство должно привести в действие эти нормы в пределах своей территории, придать им такую же юридическую силу, как и положениям своего национального права. Этот процесс получил наименование трансформации. Однако трансформация понимается подчас в том смысле, что норма международного договора должна быть преобразована в норму национального права. На самом деле применение международно-правовых норм в сфере действия национального правопорядка должно быть лишь опосредовано волеизъявлением данного государства в той форме, которая предусмотрена его законодательством. Согласие государства на действие в пределах его юрисдикции норм международного права означает не превращение их в национальные нормы, а придание международным нормам той же юридической силы, какую имеют собственные правовые нормы государства.
О международно-правовой природе прямых унифицированных норм свидетельствует следующее:
1. Эти нормы являются неотъемлемой составной частью соответствующего международного договора. Договор, даже после того, как он включается в правовую систему конкретного государства, представляет собой самостоятельную обособленную единицу внутри этого права.
2. Формой (в формально-юридическом смысле), в которой существуют прямые унифицированные нормы, является международный договор. Законодательство России (как и законодательство бывшего СССР) не требует обязательного воспроизведения унифицированных норм в национальных нормативных актах.
3. На основе норм международного, а не национального права разрешается вопрос о действии норм унификационных договоров во времени. Временные рамки действия международного договора определяются, как правило, в самом договоре.
4. Договорным происхождением определяется действие унифицированных норм в пространстве.
5. Положениями самого международного договора, а не внутренним правом, определяется сфера применения унификационного договора. Чаще всего подобные соглашения распространяются лишь на отношения, возникающие в международном обороте.
6. Рассматриваемые нормы должны толковаться как нормы международного, а не внутригосударственного права. Следовательно, в действие вступают положения международного права, относящиеся к толкованию международных договоров. Кроме того, в международном договоре могут содержаться термины и понятия, либо вообще не известные данной правовой системе, либо известные под другим наименованием или с иным содержанием. Естественно, что такие термины и понятия будут толковаться и применяться в рамках того смысла, который придан им в международном договоре.
7. Главная идея унификации состоит в том, что унифицированные нормы должны заменить национальное право в регулировании отношений с иностранным или международным элементом. Но поскольку применяются такие нормы к отношениям, вытекающим из гражданского оборота, которые на протяжении многих столетий регулировались на основе национальных предписаний, совершенно неизбежно возникает опасность понимания унифицированных норм как составной части государственной системы регулирования.
Итак, в результате заключения унификационного соглашения во внутригосударственном праве участвующих в нем государств появляются совершенно особые нормы, которые с санкции государства осуществляют регулирующее воздействие в пределах его юрисдикции. Однако по всем своим характеристикам – порядку создания, изменения, введения в действие, обеспечения осуществления, а главное толкования – они не утрачивают связи с международно-правовой системой, оставаясь нормами международного права. В то же время на основе соответствующего волеизъявления государств-участников эти нормы начинают действовать на их территории так же, как и их собственные правовые установления. Поэтому мы вправе рассматривать унифицированные нормы как особую категорию норм международного права, специально создаваемых для регулирования определенных отношений в тех государствах, которые решат присоединиться к данному международному соглашению.
