В статье анализируется динамика отношений субъекта и объекта в отечественной фольклористике и этнографии советского и постсоветского времени. Дореволюционная фольклористика занимались исследованиями определенного сословия - крестьянства. Ни один из ученых не был частью того жизненного мира, который он исследовал. Интерес к культуре крестьянства был определен тем, что они представлялись хранителями знаний ушедших эпох. С 1917 года народом называют все население страны, но исследуют сельское население. Обычаи этой социальной группы определялись в категориях национального наследия, в то время как крестьянство как социальная группа подвергалась последовательному уничтожению. Структурно-типологический подход фольклористики и этнографии 1960-70х гг. дал возможность рассматривать мифологию, фольклор и ритуалы в их связи, избегая эволюционистской риторики, но его применение не порывало с привычкой отчуждать знание от тех, кто этим знанием пользуется. Рефлексия относительно субъективной позиции ученого и готовность признать иные типы субъективности определили поиск новых методов, предпринятый в 1980-1990 годы Т. А. Бернштам. Своим объектом исследовательница сделала феноменальный мир крестьянства, представленный в тех категориях, посредством которых он созидается и удерживается участниками этого мира. Феноменологический сдвиг позволяет увидеть в информантах, с которыми фольклорист и этнограф встречаются в поле, собеседников, которые тебя тоже видят, такого, какой ты есть, мужчина или женщина, молодой или старый, открытый или нет. Признание мира другого позволяет признать свою собственную субъективность, в отношении которой и в зависимости от которой твой собеседник раскрывается, рассказывая о своем опыте или толкуя тебе твой.
