Автор статьи выявляет следующую последовательность в становлении иудейской доктрины о телесном воскресении из мертвых: в период вавилонского пленения иудеев возникает натуралистическая аллегория их возрождения по возвращении на Родину (Иез. 37:1-14; Ис. 26:19, 41:14); к концу периода изгнания/в самом начале персидского периода получает развитие персонифицированный образ восстания народа из мертвых (аллегория Раба Господа [см.: Ис. 42:1-9, 49:1-7, 50:4-9, 52:13-53:12]; возможно, также образ Иова [ср. особенно: Иов. 19:25-27а и 42:5, 7-17]). В период другой национальной катастрофы - гонений на правоверных иудеев при Антиохе IV Епифане - возникает концепция индивидуального эсхатологического воскресения из мертвых во плоти, причем получение загробного воздания предполагается в теле (Дан. 12:1b-3, 13).