Данные о существовании расстройств пищевого поведения существовали на протяжении многих тысячелетий в самых разных культурах по всему миру. Самые ранние исторические описания людей, испытывающих симптомы, соответствующие современным расстройствам пищевого поведения, восходят к эллинистическим временам (323 г. до н. э. — 31 г. до н. э.) и средневековью (5–15 вв. н. э.). Расстройство пищевого поведения представляет собой психическое расстройство, характеризующееся ненормальным пищевым поведением, отрицательно сказывающемся как на физическом, так и на психическом здоровье человека. Основными видами расстройств пищевого поведения являются: – Нервная анорексия, характеризующаяся самоограничениями потребления пищи, чрезмерным страхом увеличения веса и неадекватным восприятием своего тела в целом. – Нервная булимия, характеризующаяся наличием чередования циклов переедания с последующим компенсаторным поведением, таким, например, как самоиндуцированная рвота, вызываемая с целью компенсации последствий переедания. – Компульсивное переедание, характеризующееся повторяющимися эпизодами переедания без использования неадекватных компенсаторных методов, направленных на контроль веса. Общими для многих лиц с расстройствами пищевого поведения являются следующие критерии [1]: 1) чрезмерная озабоченность контролированием веса собственного тела; 2) искажение образа своего тела; 3) изменение значимости питания в иерархии ценностей. В последние годы значительно увеличилось число пациентов с расстройствами пищевого поведения: нервной анорексией, нервной булимией и компульсивным перееданием. Глобальная распространенность расстройств пищевого поведения за последнее десятилетие увеличилась более чем в два раза: с 3,4 % до 7,8 % [2]. Особенно заметный рост распространения данных расстройств отмечался во время пандемии коронавирусной инфекции (COVID-19), так, согласно некоторым данным, в 2020 было диагностировано более чем на 15 % больше расстройств пищевого поведения, по сравнению с предыдущими годами [3]. Расстройства пищевого поведения чрезвычайно трудно поддаются лечению, и на эти цели затрачивается большое количество экономических ресурсов. Более того, расстройства рассматриваемой группы являются одними из самых смертоносных заболеваний среди психических расстройств. Четверть из всех пациентов с расстройствами пищевого поведения совершали попытки суицида [2]. Чтобы понять почему в период пандемии происходит рост возникновения расстройств пищевого поведения, необходимо понимание причин их возникновения в общем. К причинам и факторам риска развития расстройств пищевого поведения относят [4]: – Генетические и нейробиологические факторы: выявлены определенные гены, наличие которых обуславливает повышенный риск к развитию расстройств пищевого поведения, также к данной группе факторов можно отнести особенности гормональной и нейромедиаторных систем. – Психологические факторы, к которым относятся повышенный уровень тревожности, склонности к депрессивным настроениям, низкая самооценка, переживание психотравмирующих и стрессовых ситуаций и т. д. – Социальные факторы, которые включают в себя такие явления, как исключительная ценность худобы в обществе, тенденции к стремлению быть похожими на популярных в медиапространстве моделей, актеров, певцов и пр., социальное неодобрение людей с «лишним» весом и многое другое. Рассматривая все три вышеописанных фактора, можно сказать, что пандемия COVID-19 оказала воздействие все из них. Во-первых, коронавирусная инфекция, помимо прочих систем и органов, воздействует на нервную систему, причем на уровне не только рецепторов, нервных окончаний и нервов, но и отдельных центров в головном мозге, что в свою очередь может значительно влиять на когнитивную, эмоциональную сферы, а также на аппетит. Во-вторых, для многих людей пандемия COVID-19 явилась стрессовой ситуацией и значительно повлияла на изменение образа жизни, в том числе у многих произошли изменения в поведении в отношении питания и физических упражнений. Стрессовые события рассматриваются в качестве одной из основных причин развития расстройств пищевого поведения: стресс является провоцирующим, усиливающим и поддерживающим фактором для большой части расстройств рассматриваемой нозологической группы. Также в период пандемии многие люди отмечали повышение уровня тревожности, которую связывали с неизвестностью относительно будущего, страха заболеть и социальной изоляцией, что также увеличивало риск возникновения различных нарушений пищевого поведения. В-третьих, навязанная в интернет-пространстве идея, что изоляция во время пандемии должна быть для человека временем, которое он потратит на совершенствование своего тела, при помощи регулярных физических нагрузок и «правильного» питания, и на саморазвитие, оказывала определенное влияние на многих людей. Такие для большинства людей нереалистичные цели были во многом невыполнимы в условиях повышенного психического напряжения и изоляции, что приводило к увеличению уровня тревожно-депрессивных настроений и чувству несоответствия собственным ожиданиям. Таким образом, меры, направленные на ограничение распространения коронавирусной инфекции, повлияли на доступность продуктов питания и доступ к здоровым и привычным способам времяпровождения. Кроме того, изменения в качестве и количестве социальных взаимодействий и рутине, стресс и возможные травматические события, которые затрагивали многих людей, могли оказывать негативное влияние, увеличивая риск развития расстройств пищевого поведения. На основании всего вышесказанного мы можем констатировать, что воздействие стрессовых ситуаций, обусловленных влиянием пандемии, способствовало развитию нарушений пищевого поведения у лиц, вероятно, имевших средний генетически обусловленный риск возникновения различных расстройств рассматриваемой нозологической группы, у которых в случае отсутствия подобных стрессоров они могли бы никогда не проявиться. Для смягчения потенциальных долгосрочных последствий расстройств пищевого поведения, возникших в период пандемии COVID-19, необходимо оказание своевременной помощи лицам, у которых они развились, на ранних этапах, сразу после появления первых симптомов подобных расстройств. Таким образом, необходимо принятие ряда мер, направленных на профилактику появления расстройств пищевого поведения. Согласно исследованиям, наиболее эффективными способами профилактики данных расстройств являются программы, нацеленные на минимизацию эмпирически установленных факторов риска [5]. Современные программы предупреждения расстройств пищевого поведения используют интерактивные способы вмешательства и основаны на принципах убеждения, взятых из разработок в сфере социальной психологии. Такие профилактические программы, в большом количестве случаях, снижали влияние факторов риска на развитие расстройств пищевого поведения и способствовали предупреждению появления отдельных их симптомов. Подводя итоги вышесказанному, следует отметить, что пандемия COVID-19 отрицательно повлияла на заболеваемость расстройствами пищевого поведения и их течение. В связи с этим, необходимо проведение работы по более широкому распространению и увеличению доступности программ профилактики расстройств пищевого поведения, основанных на эмпирических данных, среди всех социальных групп населения. Эти меры, предположительно, могут оказать значительное влияние на снижение заболеваемости населения различными видами расстройств пищевого поведения.
