После переворота 1917 г. сфера науки и культуры в СССР претерпевала коренные изменения: университеты, институты, музеи должны были соотносить свою деятельность как с конкретными целевыми установками, поступавшими из органов государственного управления, так и с идеологическим каноном «марксизма-ленинизма» в понимании всемирно-исторического прогресса, который и сам в 1920-е ‒ 1930-е гг. проходил стадию становления, окончательно оформившись лишь в 1938 г. Начало 1930-х гг. в истории Государственного Эрмитажа было ознаменовано началом этапа «социалистической реконструкции», соответственно былые научные дискуссии приобрели новое идеологическое звучание. В этих дискуссиях переплелись борьба за влияние внутри музея, различное понимание музейно-выставочной деятельности, способов донесения до посетителей необходимых смыслов. Главными действующими лицами дискуссий относительно понимания древневосточного общества в целом и древнеегипетского в частности были В.В. Струве и И.М. Лурье. В статье публикуются четыре документа 1931 г. из Архива Государственного Эрмитажа. Эти документы показывают, что В.В. Струве выступил в большей степени догматиком, для которого важнее всего было буквальное соответствие программы работы музея тем социологическим категориям, которые были выработаны К. Марксом. И.М. Лурье и его коллеги в борьбе со Струве оказались готовы поступиться чистотой марксистского учения и отстаивали возможность относительно свободного использования категориального аппарата. В музейной практике И.М. Лурье отстаивал первичность экспонатов, в отличие от В.В. Струве, который делал акцент на первостепенной важности этикетажа. В конечном итоге, одержав победу в борьбе против оппонента, И.М. Лурье и его коллеги по Эрмитажу на протяжении 1930-х гг. использовали категориальный аппарат вне его канонически-марксистской версии.