Автор исходит из того, что стратегия идеологов и переводчиков Библии Пор-Рояля, основывавшихся на мощной лингвистическо-логической, философско-теологической и методологической базе «Грамматики» и «Логики» Пор-Рояля, во многом заключалась в том, чтобы латентно донести до читателя в своей, как им представлялось, корректной и адекватной интерпретации Вульгаты ключевые аспекты теолого-философской идеологии янсенизма (восходящей к Аврелию Августину). Так что читатель, даже совершенно чуждый янсенизму, подчас бессознательно мог воспринять отдельные положения этого учения. На примере философского анализа стихотворения «Пророк» автор стремится выявить не только отдельные аспекты восприятия А.С. Пушкиным Библии Пор-Рояля, которую он активно начал читать с 1825 г., но и элементов идеологии янсенизма (в том числе о «преобразовании внутреннего человека»). С некоторыми доктринами этого учения поэт мог познакомиться и через сочинения янсениста Паскаля. Автор усматривает также в «Пророке» Пушкина имплицитную параллель к доктрине Августина о мире как «иерархии» созданий Бога. При этом мистико-аллегорическое описание своего «преобразования»/«преображения» поэт последовательно соотносит с библейским пророческим символизмом небесного огня (в чем можно усмотреть параллель с «Мемориалом» Паскаля). Выявляется сотериологический аспект мировой гуманитарной миссии поэта-«пророка». Допущение имплицитного влияния янсенизма через Библию Пор-Рояля (и эксплицитного - через сочинения Паскаля) могло бы пролить новый свет на выявление творческих истоков и трансформацию мировоззрения также и других русских писателей первой половины - середины XIX в., равно как и на развитие российской интеллектуальной и политической (пример - император Александр I) мысли данного периода.
