Проблематика социального неравенства всегда находилась в центре внимания социологического знания. Между тем перемены конца XX — начала XXI века вызвали в науке широкие дискуссии о новых формах неравенства и социального участия (эксклюзии). Феномен прекаритета1 в последние годы является «топовой» темой в обсуждении трудовой сферы обществ, которая привлекает внимание средств массовой информации. Само слово, обозначающее данный феномен, входит в повседневный язык. Причины такой популярности заключаются в росте напряжённости на рынках труда и в системах занятости населения в самых разных странах. Целью данной статьи является изучение потенциала прекаритета у наёмных работников в контексте их субъективных оценок рисков будущих потерь в занятости и трудовых доходах, а также сопоставление этого самовосприятия у занятых в России и в Германии. Цель сравнительного анализа состоит, во-первых, в выявлении социальных факторов развития прекаритета занятости и доходов в рыночных экономиках. Во-вторых, в получении представления о существующей в России степени социального неравенства между участниками трудовой жизни. Специально для российского читателя, ещё мало знакомого с дискурсом прекаритета, статья открывается изложением теоретических основ в его изучении. Эти основы являются современной версией социологической теории о социальной структуре общества, развитием идей ресурсной и акторной теорий. Затем представляется модель изучения субъективного восприятия неравенства А. Хензе, в которой интегрированы концептуальные положения методологического индивидуализма З. Линденберга и методологического релятивизма П. Бурдьё. Для тестирования гипотез, предложенных А. Хензе, а также объективных и субъективных факторов, влияющих на развитие самовосприятия прекаритета занятости и доходов у наёмных работников, задействованы базы данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ) НИУ ВШЭ (RLMS-HSE)2 и немецкой социоэкономической панели (SOEP)3. Значимые факторы — производственные, правовые, контекстные — изучались при помощи обобщённых пробит-моделей упорядоченного выбора со случайными эффектами. В итоге установлено, что прекаритет занятости и доходов характерен для обеих стран, но захватывает бóльшую долю наёмных работников в России. Ослабляет беспокойство наличие образования, которое в России должно быть более значительным, чем в Германии. Рабочие являются группой риска в самовосприятии прекаритета, но картина меняется, если оцениваются дифференцированные профессиональные группы. Многое в трудовой жизни зависит от системы социальной поддержки и от социального капитала трудящихся (семейная поддержка и происхождение работника). Однако сами семьи хуже защищены от превратностей рынка труда. Размер предприятия оказывает различное влияние на идентификацию рисков работниками в России и в Германии. В нашей стране женщины и возрастные работники наиболее подвержены восприятию прекаритета, тогда как в Германии подобные эффекты не фиксируются. В целом, как показало исследование, сокращение неравенства в вовлечённости граждан на рынке труда и в системе занятости населения в современной рыночной экономике напрямую связано с проактивной ролью государства в социальной защите трудящихся.
