Статья посвящена описанию двух разнонаправленных тенденций в построении устного дискурса. На лексическом и синтаксическом уровнях в русском языке особенно активно и плодотворно действует закон экономии, порождая в результате сжатия, редукции, компрессии звуковой формы одних единиц – другие, новые, находящиеся на разных этапах своего пути к признанию системой языка (деструкция ведет к созиданию). Наиболее ярким примером такого созидания в результате компрессии являются лексикализованные редуцированные формы многих, в первую очередь сверхчастотных, русских слов: тыща, щас, пийсят, здрасьте, сёдня, чек (человек), грит и под. Проявлением закона экономии можно считать также употребление в речи аппроксиматоров разного типа, заменяющих ряд перечисления или его часть, передаваемую говорящим чужую (или свою собственную, сказанную ранее) речь или опять же ее часть: и всё такое (прочее), пятое-десятое, то-сё, бла-бла-бла. На текстовом же, дискурсивном, уровне нашей устной речи обнаруживаются явления диаметрально противоположного толка, а именно – абсолютно неэкономное расширение, приращение формы без всякого приращения смысла. Осуществляется это приращение за счет большого количество немотивированных (хезитационных) пауз, неречевых хезитативов (э-э, а-а, м-м), а также за счет использования различных прагматем, помогающих говорящему порождать и структурировать свою речь: это вербальные хезитативы (это самое, как его, я не знаю, ну в общем), паралингвистические явления (смех, вздох, кашель, причмокивание, цоканье языком и проч.) и под. Эти две разнонаправленные тенденции – сокращение и приращение – обеспечивают устной речи ту специфику (своеобразный речевой Тяни-Толкай), которая требует постоянного исследовательского внимания.
