Настоящая статья посвящена важному элементу политики российского
самодержавия в этноконфессиональной области – присоединению Великого княжества
Финляндского и инсталлированию основ его автономного управления в составе России. Начиная с
дореволюционного периода, российская историография была склонна приписывать либеральное
отношение к Финляндии особенностям общественно-политических воззрений императора
Александра I, якобы планировавшего в определенный период своего царствования распространить
конституционные порядки на всю страну. В отличие от отечественных историков, западные
специалисты интерпретируют развитие финляндского курса царизма как результат сложившейся на
тот момент международной обстановки. Авторы настоящего исследования предприняли попытку
подвести итог данной дискуссии. Они приходят к выводу, что дарование Финляндии значительной
доли политической самостоятельности проистекало из желания имперского правительства
максимально стабилизировать ситуацию на северо-западных границах в преддверии
крупномасштабного конфликта с наполеоновской Францией. Точно так же, как и во время русскошведской войны 1808–1809 гг., внешнеполитические обстоятельства определяли политику
самодержавия в Финляндии и после ее окончания. Именно в этом контексте стоит рассматривать
процесс включения в состав Финляндии Выборгской губернии и обустройство столичного
Гельсингфорса. Влияние внешнего фактора на действия властей в регионе сохранялось, хотя и
меняло свое содержание – от союза со Швецией к боязни проникновения революционной угрозы с
Запада и борьбе с европейской прессой. Назначение А.А. Закревского, как показано в статье, было
непосредственным следствием распространения «шпиономании» в правительственных кругах.