В последние два-три десятилетия наблюдается прогрессирующий рост интереса к истории. Ученые видят причины этого в политической ситуации, росте националистических настроений и «войнах памяти». В статье предлагается гипотеза, согласно которой истоки этого явления
лежат значительно глубже: в глобальных переменах человеческой культуры, связанных с представлениями о времени, изменениями взглядов на роль прошлого, а также соотношением прошлого и настоящего и возможности прогнозирования будущего. История вытесняется исторической памятью, функционал которой лежит в основном в сфере исторической политики
и социальных практик. Отсюда парадоксальность происходящего: роль исторической науки умаляется, а роль исторического знания растет. Большое значение здесь имеет современная информационная ситуация и тотальная цифровизация. Благодаря им прошлое и будущее превращаются в «расширенное настоящее», а историческое знание становится гигантским
палимпсестом, который постоянно переписывается. Отсюда – тренд на реполитизацию истории, призывы к восстановлению ее этической компоненты, ее роли как «учительницы жизни», юридическая и этическая востребованность исторического знания, которое выступает аргументом в обвинениях и оправданиях стран и народов (этот процесс называется
юридификацией истории). Конъюнктура в угоду «правильной» современной политике больше не считается дискредитирующим обстоятельством для историков. Напротив, им вменяется в обязанность выступать судьями или адвокатами на суде потомков над прошлым. Все эти тенденции в контексте окончания темпорального режима модерна и всеобщей дигитализации
ведут к размыванию дистанции между прошлым и настоящим и превращению истории в «расширенное настоящее», потому что именно цели и задачи настоящего обусловливают бесконечный пересмотр прошлого, переписывание истории. Этот вывод важен для понимания происходящих процессов. Современный рост ретротопии, изменение роли исторического знания, тренд на реполитизацию и реабилитацию презентизма – это не негативная политическая конъюнктура, которую можно исправить или сдержать. Это результат глобальных тенденций в области культуры в широком смысле этого слова. В конечном счете они могут привести к перерождению исторической науки и исторического знания в новую метасистему, отличающуюся от привычной нам роли истории эпохи модерна.