Статья посвящена анализу места исламского права в пореформенной системе общегражданских судов Российской империи. Исследование основывается на материалах судебной практики, прошениях, сенатских определениях, ведомственной переписке и рассматривает, каким образом нормы шариата — прежде всего, в области наследования и брачно-имущественных отношений — применялись в судах, изначально не предназначенных для религиозного судопроизводства. Автор показывает, что шариат в ряде важных его элементов не был вытеснен, но, напротив, институционализировался в судебной системе как легитимная правовая основа для мусульманских подданных. Модернизация и централизация судебной системы, унификация ее процессуальных правил, становление кассации парадоксальным образом сочетались с укреплением территорий партикулярного права, в том числе мусульманского. В отличие от устоявшегося в историографии взгляда на правовой плюрализм как на периферийное явление или инструмент административного приспособления, статья предлагает рассматривать его в качестве устойчивой и институционально закрепленной черты правопорядка позднеимперского государства. С методологической точки зрения работа опирается на достижения антропологии права и такого направления, как «право и общество», сочетая эти подходы с эмпирическим историческим анализом. Исламское право изучается не как замкнутая религиозная система, а как совокупность интерпретируемых норм, функционирующих в конкретных судебных и административных контекстах. Автор утверждает, что юридический плюрализм являлся не временной уступкой, а устойчивым элементом правопорядка позднеимперской России.