Введение. Опираясь на концепцию пространства мест, автор выявляет и анализирует источники, структуру, динамику и механизм постсоветской трансформации урбанонимов столицы РСО - Алании - Владикавказа. Исходным в исследовании является понимание того, что городская топонимика - это символическая форма обустройства и закрепления в городском пространстве социальных практик по конструированию идентичности и памяти. С функциональной точки зрения, урбанонимы Владикавказа выполняют политическую, идеологическую и социокультурную функцию для региона, местных сообществ и титульного осетинского этноса.
Методология и источники. При изучении заявленной темы исследования автор опирался на признанные в мировой социальной науке подходы: концепцию мест памяти П. Нора; теорию социального пространства П. Бурдье; идеи Й. Терборна о роли столиц в обустройстве символического пространства мест; концепцию антропологии места М. Оже. Анализировались исторические атласы и карты Владикавказа различных периодов, труды региональных специалистов по топонимии.
Результаты и обсуждение. Выделяются шесть ключевых направлений топонимических изменений, характерных для осетинской столицы: а) десоветизация; б) деколонизация идеологическая; в) реставрация; г) этнизация («осетинизация», «аланизация»); д) позитивная консервация внутрикавказской матрицы урбанонимов; е) воспроизводство общероссийских культурных и милитарных символов идентичности. Перераспределение структурных компонентов в корпусе столичных урбанонимов осуществляется в пользу антропонимических, этнонимических, культурных и милитарных наименований.
Заключение. Рост количества личностно-именных урбанонимов свидетельствует:
1) о расширении конкуренции между социальными группами - носителями различных видов капитала за символическое присвоение столичного пространства; 2) об углублении регионализации в топонимических практиках; 3) об ориентации на конструирование осетинской (аланской) идентичности и памяти. Сформирована новая символическая карта осетин, в которой репрезентируются их представления и практики о социальной принадлежности и памяти.
