Статья посвящена осмыслению конфликта, который с неизбежностью существует между музейной практикой как таковой и экзистенциальными потребностями человека. Чрезвычайно распространившаяся за последние сто пятьдесят лет повсеместная музейная деятельность не столь позитивна, как это принято считать. Тенденция тотальной музеефикации, которую можно наблюдать сегодня повсеместно, в значительной степени является очевидным признаком неблагополучия новоевропейской культурном модели как таковой. Э. Фромм, один из поздних представителей психоанализа, исследовавший проявления негативных тенденций в современной действительности, указывает среди прочих аномальных и деструктивных симптомов и некрофилию, а также описывает ее характерные признаки. Многие из распространившихся и получающих всеобщую поддержку аспекты жизни современного человека, и практики, например, технологизация, стремление к стерильности и чистоте, бум фотографии и т.д. - по сути дела являются признаками некрофильских антропологических установок. В музее в полной мере реализуется эта, некрофильская, программа. Поэтому допустимо утверждать, что саму институцию вмонтирован конфликт: между очевидной некрофильской тенденцией сохранения и мумификации предметов и витальными интенциями человека. Немаловажно и то, что посредством музея происходит тотальный контроль за реальностью вообще, и человеческой - в частности. Через именование, рубрикацию, системы сигнификации, практики разделения и формирования легитимных групп предметов, наделения смыслом и историей формируется система высказываний. Она то и определяет контуры бытия, а также его контролирует. Этот контроль осуществляется посредством дискурсивных практик, которые выступают первичной судящей и регулирующей реальность инстанцией, по отношению к которой человек и человеческая жизнь - вторичны и жестко ограничены в своих действиях и поступках.