Истории Михаила Зощенко оказались уникальным образом востребованы как массовой аудиторией, так читателями, обладающими обширным культурным бэкграундом. Неопытный читатель, отождествлявший себя с героями зощенковских рассказов, воспринимал внешний комизм, инверсию клишированных языковых форм, сюжетные перипетии. В то же время риторика рассказывания, сопровождаемая оговорками рассказчика, в ряде случаев раскрывает весьма непривлекательный идейный смысл рассказываемой истории, ставящий под сомнение
нравственную правоту простого человека новой советской эпохи. Событийность в рассказах Зощенко 1920-х годов выражается через категории: „случай”, „происшествие” и выводит на скрытый сюжет. Семантическая полисемия повествования писателя, ориентированного на читателей принципиально разного интеллектуально-
го уровня и социальных слоев, позволяет говорить о формировании „срединной” нарративной линии (не элитарной и не массовой) в развитии русской литературы.