Статья посвящена проблематике исторической эпистемологии как актуально­го направления исследований научного познания. В фокусе оказываются во­просы о соотношении исторической эпистемологии и исторической онтоло­гии, об историческом событии, а также о различии работы историка науки и исторического эпистемолога. Обсуждение их выстраивается в диалоге с пуб­ликацией И.Т. Касавина «Знание и реальность в исторической эпистемоло­гии». Выдвигается тезис о том, что эпистемология обоснованно именуется исторической, если она не только осуществляет первичное эпистемологиче­ское схватывание историко-научного события, но и совершает онтологиче­ский поворот. При интерпретации онтологического поворота используется его трактовка в современных антропологических исследованиях. В качестве существенных элементов онтологического поворота рассматриваются исто­рико-научное событие, задающее направление онтологического поворота, и исторический эпистемолог как его субъект. Событие трактуется как начало более чем одного причинного исторического ряда, как неисчерпаемый для исторического познания источник научного знания. Работа исторического эпистемолога раскрывается как проблематизация собственной позиции и ло­кальная координация возникающих причинных исторических рядов. При­водятся примеры такой работы современной исторической эпистемологии из текстов Л. Дастон и П. Галисона. Делается вывод, что характер связи эпи­стемологии и онтологии в исторических исследованиях науки, а также взаи­модействие историка и эпистемолога зависят от того, истолковываются ли эти позиции как стабильные и жестко различенные, или признается, что меж­ду ними происходит постоянное движение.