Основные выводы, полученные в результате исследований, проведённых в рамках этапа:
1. Государственный язык — это правовой статус, придаваемый определенному языку в целях обеспечения единства государства (как политической нации), создания единого общественного коммуникативного и культурного пространства, вместе с установлением формализованных правил, соблюдение которых обязательно в сферах, нормативно определенных и в совокупности формирующих публичное пространство общественной коммуникации. Это пространство не ограничивается только взаимодействием с государством, а охватывает гораздо больший круг языковых доменов. Сферы общественной коммуникации, единство языка которой критически важно для обеспечения единства страны, должны включаться в предмет правового регулирования, но эти сферы, с одной стороны, не бесконечны и не охватывают все речевое поведение человека, а с другой — оказываются явно шире, чем официальное взаимодействие с органами государства. Само понятие государственного языка относится к числу правовых, а не лингвистических категорий. Функции обеспечения общего коммуникативного пространства государственный язык выполняет, обращаясь к лингвистической категории «стандартного» (литературного) языка, исходя из того, что именно эта часть национального (в лингвистическом значении) языка может обеспечить эффективную коммуникацию между представителями разных языковых сообществ. Указанные характеристики государственного языка должны учитываться при его изучении в школах; образовательные стандарты, программы и другие нормативно-методические документы должны учитывать необходимость освоения правил функционирования государственного языка.
2. Неоднозначность, и неопределённость в правовых текстах неизбежны, поскольку юристы пользуются естественным языком. Как уже было указано ранее, снятие неоднозначности обычно не представляет существенной проблемы, в том числе при толковании юридических текстов. В то же время возможности уточнения неопределённых контекстов явно имеют свои пределы. Источник неопределённости не только в том, что составители юридических текстов могут не вполне представлять себе возможности естественного языка как своего основного инструмента, он в том, что положения юридического текста должны быть сформулированы в общем виде для того, чтобы быть универсально применимыми и достаточно конкретно для того, чтобы быть приложимыми к самым разнообразным индивидуальным обстоятельствам, в том числе потенциальным. Именно поэтому неопределённость рассматривается как неотъемлемый элемент языка права. Между тем, взгляд на неопределённость (vagueness) как на неизбежное и неустранимое зло является чрезмерным упрощением. Неопределённые контексты предоставляют пространство для интерпретации.
3. В основе нормативного закрепления порядка использования государственного языка лежит конституционный принцип равенства и требование обязательного опубликования НПА, из которых вытекают требования определённости текста нормативного акта и понятности его адресату. Особенностью понимания источников указанных требований в российском праве является их обусловленность конституционным принципом равенства.
Конституционное требование издания нормативных актов на государственном языке направлено на повышение уровня понятности нормативных актов для адресатов. Понятность нормативного акта, опубликованного на государственном языке РФ, для граждан РФ является презумпцией. Сам факт опубликования нормативного акта не может означать, что содержание акта понятно его адресатам. Акт, написанный с использованием сложных узкоспециализированных терминов и конструкций (на юридическом языке), остаётся непонятен для большинства адресатов.
4. Универсальный механизм по определению смысла использованных в юридических документах слов и выражений – это обращение к словарю. Словарь доступен сегодня всем, судьям, законодателю, гражданам. Но проблема в отсутствии одного универсального словаря - их тысячи. Следовательно, необходимо выработать правила использования словарей. Эти правила должны быть использованы в своей работе правоприменителями и законодателями. Создание единого подхода позволит всему обществу с определённой долей уверенности правильно понять положения законов, верно истолковать спорный договор, или иметь представление о том, как его будет толковать суд. Российская судебная практика позволяет говорить о том, что вопрос о механизме использования словарей суды даже не пытаются формулировать в своих решениях. Гораздо дальше в этом вопросе продвинулись судьи из Верховного суда США, но и у них остаются нерешёнными многие проблемы в этой области.
5. Неопределённость положений нормативных актов остаётся одной из основных причин признания их недействующими. Но выявление данного дефекта является одним из самых сложных, в сравнении, например, с выявлением актов, принятых за пределами компетенции или с нарушением установленного порядка. Выявление неопределённости содержания нормы требует от суда глубокого анализа спорного положения. Отмена Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2007 года № 48 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части» в 2018 году не исключила применения его положений судами при разрешении споров. Хотя и значительно сократило число ссылок на данный акт. Перечень оснований, по которым нормативные акты признавались недействующими по причине неопределённости их содержания, остался практически неизменным с 2015 года. Нам не удалось обнаружить только случаи неопределённости, вызванные наличием в нормативном положении разъяснения в скобках. В данном отчёте были приведены некоторые актуальные примеры, а также случаи, расходящиеся со сложившимися в практике тенденциями. Были выявлены два направления в практике, которые существенно расходятся с доминирующими подходами, сложившимися в правоприменении. Во-первых, без достаточного обоснования суды признавали допустимым использование бланкетных норм в случаях, когда однозначно определить подлежащие применению акты было невозможно. В подобных случаях большинство судов аналогичные споры разрешали совершенно иным образом, признавая использование таких бланкетных норм недопустимым. Во-вторых, недопустимо делать вывод об определённости оценочного понятия исходя не из анализа его возможного смыслового наполнения, а из практики его применения. Использование словосочетания «в исключительных случаях» и подобных ему недопустимо без конкретизации в тексте нормативного акта. Наполнение таких понятий содержанием правоприменителями не может устранить неопределённость правовой нормы.
6. Оценочное понятие «уровень владения языком» понимается судами неоднозначно. В решениях чётко не описывается, какие обстоятельства свидетельствуют о наличии или отсутствии необходимого уровня владения языком. В выявленных актах позиции судов выглядят ситуативными, не отражающими единого подхода к решению описанной проблемы. Это создаёт риск нарушения конституционного принципа равенства, так как без примерных ориентиров судьи могут слишком неоднообразно решать вопрос о наличии или отсутствии необходимого уровня владения языком.
Судьи не имеют возможности самостоятельно оценить фактические обстоятельства правонарушений, связанных с употреблением нецензурных слов и выражений. Даже в тех случаях, когда вопрос о квалификации использованных слов и выражений является ключевым, судьи вынуждены опираться на акты правоохранительных органов, в которых указывается на употребление «нецензурных слов». Эту проблему осознают все – и стороны споров, и правоохранительные органы, и суды. Большое число случаев «прямого» употребления нецензурных слов в процессуальных документах не может свидетельствовать о тотальном незнании недопустимости такого подхода. Вероятнее всего, часть таких документов содержала нецензурные слова именно из-за того, что их составители пытались наиболее точно описать фактические обстоятельства совершённого правонарушения. Об этом свидетельствует и та часть решений, в которых составители документов пытались найти промежуточный вариант решения проблемы, заключающийся в описании обстоятельств деяния без употребления нецензурных слов, но с использованием допустимых описаний использованного слова.
Проблема неопределенности критериев отнесения слов к нецензурным. Это ключевой вопрос для судов и других правоприменителей. Практика показала, что единые критерии отнесения слов к нецензурным отсутствуют. Суды используют разные источники и разные критерии. Это обстоятельство создаёт для правоприменителей широкие пределы усмотрения. Необходимо закрепить порядок признания того или иного слова, употреблённого в конкретных обстоятельствах, нецензурным. Лингвистическая экспертиза в таких делах часто признаётся ненужной. А в случае назначения экспертизы остаётся не ясным какими источниками будет руководствоваться эксперт, позволят ли они однозначно сделать вывод о цензурности слова.
Очевидной показала себя проблема определения источников норм современного русского литературного языка. Суды игнорируют существующий перечень источников, утверждённых в установленном порядке. Они обращаются к неутверждённым источникам, так как утверждённых им недостаточно для решения возникающих споров. Остаётся и проблема применения Правил 1956 года. Их место в системе действующего законодательства понимается самым разным образом – от их игнорирования до признания утверждённым источником языковых норм.
Применение Закона о государственном языке в большинстве случаев касается употребления нецензурных слов и выражений. Незначительная часть дел затрагивает проблему употребления иностранных слов. Иные случаи применения Закона № 53-ФЗ не выявлены. То есть закон не применятся для борьбы с нарушением норм современного русского литературного языка. Прошлое исследование позволило выявить случаи борьбы с орфографическими ошибками в сфере рекламы. Однако среди решений, принятых с 2018 года, такие дела обнаружить не удалось, вероятно, это какие-то единичные случаи . Это свидетельствует о необоснованном сужении перечня тех сфер, в которых Закон о государственном языке должен играть одну из ключевых ролей. Фактически его применение сегодня сводится к борьбе с употреблением иностранных и нецензурных слов.
7. Нерешённой до конца остаётся проблема определения требований к языку нормативных правовых актов. Благодаря практике Конституционного Суда РФ в литературе активно обсуждается требование определённости текста акта, которое вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом. Конституционный принцип обязательности опубликования нормативных правовых актов содержит в себе требования понятности акта. Опубликование акта — это не просто техническая процедура, она имеет своей целью донести до адресатов смысл положений нового акта, значит она должен быть написан понятным для них языком. Остро стоит проблема определения и закрепления норм современного русского литературного языка. Представляется, что решение этой проблемы зависит от активного взаимодействия законодателя со специалистами в области юриспруденции и лингвистики, в результате которого необходимо выработать механизм нормативного закрепления норм современного русского литературного языка в достаточном объёме для его использования в тех сферах, где использование государственного языка РФ является обязательным. Аналогичное предложение можно обратить и к тем субъектам, в которых статусом государственного языка обладает несколько языков для определения тех норм, которым должны соответствовать эти государственные языки при использовании в официальных и общественных сферах деятельности.