Одиночество – один главных вызовов 21 века. Раньше считалось, что самыми одинокими себя чувствуют пожилые люди, однако, недавние исследования показали, что скорее одиночество – удел молодых. Однако, споры о сути одиночества продолжаются. Зарубежные исследователи чаще всего под одиночеством понимают некое субъективное переживание того, что в существующих отношениях человек не получает необходимую поддержку и понимание. Но существует и другое одиночество – объективное, когда человеку физически не с кем общаться. И это одиночество может быть и негативным и позитивным, так называемым добровольным одиночеством. Задумывая этот проект, мы как раз думали о том, что есть люди, и, вероятно их не так уж и мало, кто не испытывает дискомфорта, оставаясь в одиночестве, и даже наоборот, стараются создать подобные ситуации. Эволюционные психологи считают, что чувство одиночества было необходимо человеку, чтобы оставаться в коллективе, тем не менее, не все люди одинаково чувствительны к одиночеству. Среди нас есть те, кто не чувствует связей с корнями – это мечтатели, путешественники, исследователи. Их желания не ограничены географией или потребностью быть рядом с близкими людьми. Но есть и те, кто хранит семейный очаг, оберегает семью, друзей, все, что так дорого и ценно. Ни одно общество не смогло бы выжить, если бы в нем преобладал только один тип. Значит, наша гипотеза должна была быть верна и должны были быть те, для кого одиночество не является проблемой. Взяв эту идею за основу, мы предположили, что некоторые люди независимее чем другие. С нами согласились наши болгарские коллеги, хотя с позиций их обывательских наблюдений им казалось, что одиночество – скорее негативный феномен, однако, они были готовы протестировать эту гипотезу. Выбор Болгарии был неслучаен – у России и Болгарии общие славянские корни, в том числе языковые, похожая религия, и история эффективного сотрудничества насчитывающая несколько столетий. Это облегчило нам разработку единого инструментария для исследования: было необходимо, чтобы сбор данных проходил по единому сценарию, но одинаковых адаптированных методик у нас не было, поэтому мы их сделали сами. В итоге, дизайн в двух странах был идентичен, данные собирались в одно время, а полученные данные можно было с легкостью сравнивать. Нам удалось выяснить, что как в России, так и в Болгарии, в сознании взрослых людей четко присутствуют представления об одиночестве и как о негативном, и как о позитивном состоянии. Мы специально включили в исследование провокационный вопрос: «Представьте себе мир, в котором Вы никогда бы не смогли быть одинокими, хотели бы Вы в нем жить?» И из 449 человек (из России и Болгарии) менее 10 ответили – да. Этот результат наглядно показал, что одиночество действительно обладает важной ресурсной составляющей, причем не только в раскладках именитых ученых, но и в сознании реальных людей.
Следующим этапом был сбор данных на основной выборке. Ничего не подозревая о грядущей пандемии, нам удалось собрать большую ее часть до начала пандемии. Мы также обнаружили очень интересные механизмы соотношения независимости и одиночества в россиян и болгар. Для россиян, как мы и предполагали (а возможно, мы так предполагали, потому что это естественная для нас связь), уровень независимости определял переживание одиночества, то есть чем я самодостаточней, тем менее одиноким я себя чувствую (при этом надо помнить, что это субъективная картина и она может не отражать объективную ситуацию). У болгар мы обнаружили обратную связь: если человек испытывал одиночество, то уровень его «самодостаточности» возрастал. Мы предположили, что это своего рода защитная реакция: я чувствую себя одиноким, нет, на самом деле я не одинокий, я независимый!
Помимо кросс-культурного анализа, мы также провели анализ данных внутри российской выборки. Мы обнаружили, что есть разные типы отношения к одиночеству. Есть конструктивные типы, когда люди понимают и принимают одиночество, и могут в течении определенного времени в нем пребывать, даже, если это не совсем их устраивают. Они понимают, что в жизни так бывает и это нужно пережить. Другой тип предпочитает все брать под контроль, ему не нравится быть одиноким, но у него достает знаний и умений, чтобы эту ситуацию изменить. Третий тип зависит от общения, отчаянно в нем нуждается, и сделает все, чтобы не быть одиноким. А четвертый – в принципе скрытный, он не хочет, чтобы посторонние знали, каково ему и старается продемонстрировать такое поведение, которое от него, по его мнению ждут.
Наш проект подтвердил, что одиночество сложный, многомерный конструкт и позитивное одиночество играет в нем не последнюю роль. Однако, все еще остается множество факторов, чья роль еще не изучена, что открывает возможности для новых исследований.