Образ Иисуса Христа занимает центральное, абсолютно принципиальное положение в творчестве Ф. Достоевского. Он присутствует в явной или неявной форме почти во всех произведениях писателя (по крайней мере в послекаторжный период). В нем в сжатом метафорическом виде сходятся все важнейшие проблемы творчества Достоевского — и проблемы художественные, литературные, и проблемы философские, мировоззренческие. Наиболее очевидна связь этого образа с проблемой интерпретации христианства Достоевским и с ключевыми идеями христианского мировоззрения — с идеей бессмертия, с идеей греховности и совершенства человека, с идеей религиозного спасения. Но образ Христа задает в творчестве Достоевского также решение ключевых философских проблем: понимание сущности человека, представление о характере общественного бытия человека и целей истории, определение сущности познания и соотношения рационального и интуитивного в нем и др. В этом смысле детальное описание всех аспектов образа Христа позволит дать последовательное и системное изложение философских взглядов Достоевского. Можно утверждать, что только в рамках такого подхода становится возможным системное изложение философских идей Достоевского; писатель сознательно избегал традиционных форм выражения философских идей и представлял их в концентрированном виде через сложные художественные образы, первое место среди которых занимает как раз образ Иисуса Христа.
В этом образе естественно соединяются художественный и философский планы творчества писателя, поэтому использование его в качестве методологического основания для анализа художественных и мировоззренческих смыслов произведений Достоевского позволит преодолеть неплодотворное противопоставление этих смыслов, очень часто присутствующее в исследовательской литературе.
Взгляды Достоевского изменялись с течением времени, в соответствии с этим изменялась и интерпретация образа Христа. Последовательный анализ этих изменений позволяет предложить наиболее естественный и плодотворный подход к пониманию генезиса философского мировоззрения Достоевского — от ранних романтических представлений к христианским исканиям послекаторжного периода и затем к окончательному религиозно-философскому учению, изложенному в романе «Братья Карамазовы».
Достоевский очень чутко воспринимал художественные и философские новации XIX века, в его творчестве соединилось множество линий влияния, исходящих из западной и русской литературы и философии. Эти влияния очень органично вошли в целостное художественное и философское мировоззрение писателя; при этом важной проблемой является выделение конкретных идей, повлиявших на него. Анализ образа Иисуса Христа в произведениях Достоевского в сравнении с примерами использования этого образа, которые были характерны для литературы и философии XIX века, позволяет дать естественное решение этой проблемы. Можно увидеть, как Достоевский использует новаторские подходы в интерпретации образа Христа, найденные его предшественниками и современниками, и как он спорит с тем в них, что противоречило его собственным взглядам. В этом контексте будут рассмотрены соответствующие представления Фихте, Гегеля, Л. Фейербаха, Б. Бауэра, Д. Штрауса, Э. Ренана и др.
Образы Достоевского оказали беспрецедентное влияние не только на русскую, но и на западную культуру и философию конца XIX — начала ХХ века. В том числе и образ Иисуса Христа, в его разных воплощениях в произведениях писателя, повлиял на самых различных писателей и художников. Очень важной и интересной задачей является анализ этих отражений и описание их значения для культуры конца XIX - начала ХХ века. В этом контексте будет рассмотрено творчество Ф. Ницше, А. Бергсона, М. Шелера, Вл. Соловьева, В. Розанова, Н. Бердяева, С. Франка, Л. Карсавина, Л. Толстого, Л. Андреева, Д. Мережковского, А. Белого, Б. Пастернака, М. Булгакова, А. Платонова и др.
В исследовательской литературе о Достоевском господствуют два подхода: в одном его философское мировоззрение признается полностью согласующимся с православным церковным учением, в другом в творчестве писателя усматривается критика традиционной религиозности, но ему не приписывается связного религиозного учения. Есть небольшой круг работ, в которых фиксируются отдельные элементы гностического мировоззрения в произведениях Достоевского. Тот подход, который проводится в настоящем исследовании — интерпретация творчества Достоевского как последовательное выражение традиции гностического христианства, полностью отсутствует в мировой и российской литературе. В этом смысле исследование является абсолютно новаторским и в то же время достаточно обоснованным.
В связи с этим совершенно новым подходом к творчеству Достоевского, почти все полученные в его рамках результаты также являются новыми и не имеют явных аналогов в мировой литературе.
Новым является представление о том, что важнейшей идеей Достоевского является идея «высших личностей», определяющих ход истории своими мистическими усилиями; понимание Христа как образца такого рода личностей также не встречается в литературе.
Абсолютно новым, не имеющим аналогов в литературе, является проведенная в исследовании интерпретация романа «Преступления и наказание» как произведения, имеющего помимо явного реалистического, также и мистический план и построенного (в его мистическом и символическом плане) на последовательном использовании гностического мифа о «падшей» Софии и ее спасении Иисусом Христом. Понимание Раскольникова как героя, в котором Достоевский впервые в полной мере выразил свое понимание образа Христа также является новым.
Совершенно новым является последовательный анализ представлений Достоевского о бессмертии в рукописном фрагменте «Маша лежит на столе», в романе «Идиот» и в других произведениях Достоевского. В литературе отсутствует понимание того, что идея бессмертия рассматривается Достоевским в трех вариантах: во-первых, как повторная жизнь личности в земном мире или в мире, подобном земному (это понимание идеи бессмертия выражает Свидригайлов), во-вторых, как существование личности «растворенной» в целом человечестве (это сформулировано в фрагменте «Маша лежит на столе») и, в-третьих, как выход в вечность, в бытие вне времени, в любой момент земной жизни (об этом говорит Кириллов в романе «Бесы»).
В связи с анализом рукописных фрагментов «Маша лежит на столе» и «Социализм и христианство» подробно исследовано влияние на религиозные взгляды Достоевского идей немецких философов XIX века. Если влияние Шеллинга уже отмечалось ранее, то детальный анализ влияния идей Фихте и немецких натурфилософов Каруса и Фехнера был проведен впервые. Это влияние оказывается очень существенным и касается таких принципиальных вопросов как интерпретация христианства, понимание идеи бессмертия и смысла исторического развития человечества.
Совершенно новой является интерпретация любви князя Мышкина и Настасьи Филипповны в романе «Идиот» как выражения концепции мистической любви, характерной для гностического христианства и определявшей отношения Христа и Марии Магдалины.
Анализ использования образа мертвого Христа в романе «Идиот» позволил сделать вывод, который также является новым: Христос на полотне Гольбейна даже после смерти слишком связан со своим ограниченным телом, он словно не может умереть окончательно. Это означает, что он не может воскреснуть к окончательному существованию в целом человечестве, т. е. в соответствии с тем смыслом идеи бессмертия, который выражен в фрагменте «Маша лежит на столе». Такая интерпретация понимания Достоевским образа мертвого Христа позволяет объяснить все детали этого сюжета в романе «Идиот», которые остаются необъяснимыми при любой другой интерпретации. При анализе этого фрагмента романа исследователи всегда ограничивали свое внимание только картиной Гольбейна, которая прямо указана в тексте. Однако в настоящем исследовании впервые высказано предположение, что Достоевский имеет в виду не только образ мертвого Христа с картины Гольбейна, но и некоторые другие живописные произведения на этот же сюжет, прежде всего позднее полотно Тициана «Оплакивание Христа». Это предположение позволяет естественно объяснить те детали обсуждения образа мертвого Христа, которые явно не соответствуют образу с полотна Гольбейна.
Интерпретация использования Достоевским образа Христа из стихотворения Г. Гейне «Мир» в монологе Версилова позволила подтвердить принципиальную значимость для писателя идеи о воскресении Христа не в ограниченном телесном облике, а «растворенным» в целом человечестве, в «синтетическом» виде. Такая интерпретация важнейшего фрагмента романа «Подросток» является совершенно новой.
Точно так же новой и не встречавшейся в литературе является гностическая интерпретация образа Христа из сна-видения Алеши Карамазова и образа Христа из поэмы «Великий Инквизитор» в романе «Братья Крамазовы», тем не менее такая интерпретация очень естественно вытекает из всего проведенного исследования.
Достаточно новым является вывод о влиянии религиозных взглядов Достоевского на Толстого. В существующей российской и мировой литературе религиозные учения Достоевского и Толстого в подавляющем большинстве случаев противопоставляются друг другу, в настоящем исследовании впервые показано, что по всем основным принципам они совпадают и в равной степени являются развитием традиции гностического христианства.
В настоящем исследовании дано целостное и последовательное описание религиозно-философского мировоззрения Достоевского, аналогов которому нет в мировой литературе.
