Существующая аналитика ментальности человека, показывающая ее на различных исторических этапах и фиксирующая, что с эпохи Нового времени мир начинает видеться наподобие представленной картины, показывает весь набор противоречивых способов самовоспроизводства человека. Тем не менее в гуманитарных науках, определивших как причины и механизмы развенчания устоявшихся мифологем, так и необходимость демифологизирующих идеологем и стратегий, не в полной мере отражены особенности реальных социальных отношений. В результате фабрикуются новые мифы, распознание которых возможно осуществлять через предлагаемый исследовательским коллективом метод реконструкции рационализма.
Актуальность предлагаемой концепции состоит в необходимости представления невозможности для любого рационалистического проекта в полной мере оставаться лишь в своих «совершенных» рамках, игнорируя все то, что может быть маркировано под именем «заблуждение». Коль скоро это так, то в таком проекте подспудно, оставаясь за границами прямого обсуждения, всегда содержится некий «символ веры» (мифологема, от которой в современных реалиях, как от заблуждения, отказываются, полагая ее деструктивным моментом для развития), объединяющий коллектив и наделяющий цельностью авторскою позицию. Даже если предъявление автору того, что его практической деятельности или идеям присуща такая скрытая линия (некая «идеологическая» составляющая, пронизывающая всякий дискурс), может не приводить его самого к согласию с этим, то несмотря на это такого рода аналитика будет вести к должному пониманию структуры описываемого события.
Решение такой задачи перспективно именно в рамках междисциплинарного подхода, благодаря которому создаются продуктивные условия для концептуального различения иррационального, мифологического, и рационального в контексте норм плюральности современной культуры. В горизонте темы проекта важно произвести ее осмысление через соотношение множества социальных и интеллектуальных практик, получающих свое теоретическое оформление в различных научных дисциплинах. В частности, будет учтено раскрытие основных феноменов исследования в культурологическом, филологическом, искусствоведческом, психологическом, социологическом, экономическом, религиозном, политологическом и философском планах. При этом существенное значение будет иметь выявление неких границ, точек сопряжения разнородных явлений, где они в полной мере будут обнаруживать свое существо.
Проблемное поле исследования очерчивается признанием, что рационализированные заблуждения в поле человеческой экзистенции фигурируют в более искусной и тонкой оболочке, нежели мифы, стихийно и бессознательно порожденные традиционной культурой. Следовательно, извлечение их будь то из научных или иных секулярных культурных практик является более сложной, а отсюда и наиболее актуальной проблемой. К началу XX в. завладевший сознанием научный рационализм адаптирует под себя и раскрытую им же структуру бессознательного, создавая в результате некий театр прозрачности, в котором всё может перелицовываться в автоматически действующие «безупречные» истины, начинающие функционировать как нечто само собой разумеющееся, не терпящее возражений. Продуцирование позитивности здесь происходит почти также, как само бессознательное, и в такой машинерии, эти истины вновь превращаются в миф, удаляющийся от рационального контроля.
Вскрытие работы подобного механизма до сих пор является крайне актуальной задачей, несмотря на то, что полноценное его зарождение произошло уже сравнительно давно (точкой отсчета в его аналитике можно выбирать и кантовский трансцендентализм, и гегелевскую «хитрость разума», и марксистский анализ превращенных форм сознания, и ресентиментную генеалогию морали Ницше). «Ошибки» и «заблуждения», которые выявляются философией, в кантовской терминологии обозначались как «трансцендентальные видимости», то есть такие «видимости», разоблачение которых не устраняет их из бытия и мышления, но более того работа с ними является необходимой.
Однако исторические изменения и культурные трансформации усложнили возможности оперирования прежними классическими понятиями, так как новые обстоятельства социальной жизни востребовали иных имен. Отсюда возникает необходимость расшифровки возникающих номинаций, в которых «страсти» рационализма фабрикуют для себя свои парадигмальные заблуждения.
К началу XXI столетия, когда все ощутимее переживается потеря ориентиров, позволяющих понимать и описывать связность и единство мира (в антропологическом измерении данного через социальную общность), возникли культурно-исторические и философские основания для реставрации и более глубокой тематизации концепта мифа, где содержится направление для рецепции заблуждения и наполнения его позитивным и креативным содержанием. Неразрешенность кризиса европейских наук вновь заставляет обратиться к философскому фундированию интегрального концепта, который бы мог претендовать на возвращение к единству, выражающему собой многообразие оттенков мира.
Таким образом, усугубляющийся кризис европейской общности создает предпосылки для восстановления статуса парадигмальных «заблуждений» в качестве конструктивного элемента культуры. Оправданность такого требования обнаруживается в предпринимаемых попытках обоснования гибкой политики по изменению идейных приоритетов: идея тотального согласия на рациональных началах наполняется мифо-сакральной энергией, несущей с собой опыт эмпатического чувствования общности.